Признаки истинной церкви. Критерии и порядок канонизации святых в русской православной церкви Начало Бытия Церкви, Ее рост и Ее назначение

В июле месяце этого года произойдет канонизация афонского старца Иоанна Вышенского. Кто может стать святым, какие критерии для канонизации и как познать святость, отвечает архимандрит Тихон (Софийчук), председатель комиссии по канонизации Киевской епархии.

– Отче, как канонизируют святых?

– История Православной Церкви – это история ее святости. Каждая Поместная Церковь лишь тогда в полной мере осуществляет свое духовное призвание, когда не только являет в своей ограде подвижников благочестия, но и соборно прославляет этих угодников как канонизированных святых.

Церковь дала христианскому миру великий сонм подвижников благочестия, мучеников и исповедников.

Святыми Церковь называет тех людей, которые, очистившись от греха, стяжали благодать Духа Святого, явили Его силу в нашем мире.

Каждый угодник со своей особой жизнью показывает путь к святости и выступает как образец идущего по этому пути. Церковь учит: угодники Божьи, составляя лик святых, молятся пред Господом о живых собратьях по вере, которым последние воздают молитвенное чествование.

Процедура канонизации была разработана и строго регламентирована относительно недавно. В I–IV вв. почитание святых определялось общиной и узаконивалось епископом. Позднее почитание святых и общецерковное распространение такого почитания определялось внесением имени усопшего члена общины в список мучеников (мартиролог). Когда почитание принимало повсеместный, т. е. общецерковный характер, оно подтверждалось главой Поместной Церкви.

В Русской Православной Церкви причисление к лику святых совершали на местах епархиальные архиереи. Первый пример соборного решения о канонизации – постановления церковных соборов 1547 и 1549 гг.

Соборы 1547 и 1549 гг. Современная икона

– Какие условия канонизации?

– Канонизация есть причтение Церковью какого-либо усопшего подвижника благочестия к лику ее святых. Слово «канонизация» (лат. сanonizatio – брать за правило), заимствованное из западного богословского языка, употребляется в Русской Церкви наряду с выражением «причтение к лику святых» («вмещение», «вчинение» в лик святых). В греческой агиологии используется термин, означающий «провозглашение» (святым).

Основания, на которых усопшие праведники причисляются к лику святых, сложились еще в Древней Церкви. С течением времени то или иное основание получало преимущественное значение, но в целом они остаются неизменными.

Термин «канонизация» – латинизированная транскрипция греческого глагола, обозначающего «определять, на основании правила узаконивать», – введен в оборот западными учеными-богословами довольно поздно. В Греческой Церкви этому термину точной аналогии нет, поэтому в подобных случаях она использовала словосочетание «причтение к лику святых» или «вмещение, вчинение в лик святых».

Основным условием прославления святых во все времена было проявление подлинной освященности, святости праведника. Свидетельством такой святости могли быть:

1. Вера Церкви в святость прославляемых подвижников как людей. Богу угодивших и послуживших пришествию на землю Сына Божия и проповеди святого Евангелия.
2. Мученическая за Христа смерть или истязание за веру Христову.
3. Чудотворения, совершаемые святым по его молитвам или от честных его останков-мощей.
4. Высокое церковное первосвятительское и святительское служение.
5. Большие заслуги перед Церковью и народом Божиим.
6. Добродетельная, праведная и святая жизнь, не всегда засвидетельствованная чудотворениями.
7. В XVII веке, по свидетельству Константинопольского Патриарха Нектария, три признака cчитались условиями присутствия истинной святости в людях:

а) православие безукоризненное;
б) совершение всех добродетелей, за которыми следует противостояние за веру даже до крови;
в) проявление Богом сверхъестественных знамений и чудес.

8. Нередко свидетельством о святости праведника было большое почитание его народом, иногда еще при жизни.
Наряду с ликами святых по характеру их церковного служения – мученики, святители, преподобные, Христа ради юродивые – святые различались и по распространенности их почитания: местнохрамовые, местноепархиальные и общецерковные. Сегодня выделяют только местночтимых святых, чье почитание не выходит за пределы какой-либо епархии, и общецерковных, почитаемых всей Церковью. Критерии к прославлению общецерковных и местночтимых святых одинаковы. Имена святых, прославленных всей Церковью, сообщаются Предстоятелям братских Православных Поместных Церквей для включения в святцы.

– Какова практика прославления святых сегодня?

– Практика прославления такова: сначала рассматривает материалы о прославлении Епархиальная комиссия по канонизации святых. При положительном решении они передаются в синодальную комиссию, которая в случае одобрения направляет их в Синод. День решения Священного Синода и вносится в святцы как день прославления святого. Только после этого святому пишется икона и составляется служба. Что касается местночтимых святых, то разница только в степени прославления в пределах земной Церкви. Им также пишется икона и служба. В Православной Церкви причисление к лику святых отмечается торжественной службой в честь новопрославленного святого.

Прошение и документы подвижника веры подаются для изучения вопроса о возможности канонизации правящему архиерею. Прилагаются материалы, свидетельствующие о святости человека. Составляется подробное жизнеописание подвижника, во всей полноте отражающее подвиг веры. Присылаются документы, на основании которых составлено жизнеописание: все архивные копии, медицинские свидетельства исцелений, воспоминания архипастырей, пастырей и мирян о благочестивой жизни и благодатной помощи подвижника, явленной при его жизни или после кончины. Особенно тщательного освещения требует вопрос о почитании подвижника народом.

Заседание Комисcии по канонизации святых при Священном Синоде Украинской Православной Церкви. Фото: canonization.church.ua

Следует напомнить решение Священного Синода РПЦ от 26 декабря 2002 года «Об упорядочении в епархиях Русской Православной Церкви практики, связанной с канонизацией святых». Тогда постановили, что при подготовке канонизации святых следует учитывать такие обстоятельства:

1. Материалы к канонизации подвижника должны быть тщательно подготовлены и рассмотрены епархиальной комиссией по канонизации святых согласно решению Архиерейского Собора 1992 года.
2. Недопустима публикация непроверенных материалов, связанных с жизнью, подвигами и страданиями клириков и мирян Русской Православной Церкви. По благословению правящего архиерея все свидетельства должны проверяться на местах. Преподавать благословение для публикации подобных материалов правящий архиерей может только после личного ознакомления с их содержанием.
3. Недопустима практика сбора подписей в епархиях за канонизацию тех или иных лиц, поскольку она порой используется различными силами не в церковных целях.
4. Не следует проявлять поспешность в канонизации недавно скончавшихся почитаемых клириков и мирян. Необходимо тщательно и всесторонне изучить документальные материалы их жизни и служения.
5. Мощи канонизированных подвижников обретаются по благословению Блаженнейшего Онуфрия, Митрополита Киевского и всея Украины. О результатах обретения святых мощей правящий архиерей должен докладывать Блаженнейшему Онуфрию, Митрополиту Киевскому и всея Украины.

6. Мощи неканонизированных подвижников нельзя выставлять в храмах для почитания.

В наше время при рассмотрении дел о канонизации пострадавших за Христа необходимо применять дополнительные критерии, учитывая обстоятельства эпохи. В каждом конкретном случае, касающемся прославления того или иного исповедника веры ХХ века, комиссия тщательно изучает архивные материалы, личные свидетельства, если порой удается найти и опросить очевидцев событий либо тех, кто, не будучи сам очевидцем, хранит воспоминания об этих людях или их письма, дневники и другие сведения.

Предметом внимательного изучения являются материалы допросов. Все лица, пострадавшие в годы гонений, впоследствии были реабилитированы государством. Власть признала их невиновность, но из этого еще нельзя заключать, что все они могут быть канонизированы. Дело в том, что люди, подвергавшиеся арестам, допросам и различным репрессивным мерам, не одинаково вели себя в этих обстоятельствах.

Отношение органов репрессивной власти к служителям Церкви и верующим было однозначно негативным, враждебным. Человек обвинялся в чудовищных преступлениях, и цель обвинения была одна – любыми способами добиться признания вины в антигосударственной или контрреволюционной деятельности. Большинство клириков и мирян отвергли свою причастность к такой деятельности, не признали ни себя, ни своих близких, знакомых и незнакомых им людей виновными в чем-либо. Их поведение на следствии, которое порой проводилось с применением пыток, было лишено всякого оговора, лжесвидетельства против себя и ближних.

В то же время Церковь не находит оснований для канонизации лиц, которые на следствии оговорили себя или других, став причиной ареста, страданий или смерти ни в чем не повинных людей, несмотря на то, что и сами они пострадали. Малодушие, проявленное в таких обстоятельствах, не может служить примером, ибо канонизация – это прежде всего свидетельство святости и мужества подвижника, подражать которым призывает своих чад Церковь Христова.

К описанию жития мученика или исповедника должны быть приложены копии архивных следственных дел, по которым подвижники были осуждены. А именно: анкету арестованного, все протоколы допросов и очных ставок (если таковые проводились), обвинительное заключение, приговор «тройки», акт о приведении приговора в исполнение или другой документ, удостоверяющий время, место и обстоятельства смерти подвижника. Если мученик или исповедник арестовывался несколько раз, то необходимо представить копии вышеперечисленных материалов из всех уголовно-следственных дел.

В вопросе прославления мученика или исповедника существует много других аспектов, которые могут только отчасти найти отражение в материалах следственных дел, но без решения соответствующих органов прославить человека невозможно. Требует особого внимания выяснение отношения человека к имевшим тогда место расколам (обновленческому, григорианскому и другим), поведению на следствии: не являлся ли он секретным осведомителем репрессивных органов, не вызывался ли в качестве лжесвидетеля по другим делам? Установление этих фактов требует большого труда многих людей – членов и сотрудников епархиальных комиссий по канонизации святых, работу которых организовывает и контролирует правящий архиерей.

Архивы государства, фонды которого хранят документы об истории Церкви и гонениях на нее, к сожалению, лишь недавно и не в полном объеме стали доступными для исследования. История Церкви ХХ века только начала изучаться. В связи с этим исследователям открываются множество фактов, ранее неизвестных, а также религиозная, нравственная их сторона, о которой многие и не подозревали. Поэтому строгость позиции Церкви в вопросах прославления новомучеников и исповедников продиктована не бюрократизмом и формализмом, а стремлением не допустить ошибки из-за неполной информации и принять правильное решение.

– Почему в древности мучеников прославляли сразу после смерти, без заседания комиссии и Синода?

– В Древней Церкви основной список почитаемых святых состоял из имен мучеников – людей, добровольно принесших себя в «жертву живую», свидетельствуя о славе-святости Божией. Поэтому уже во II веке в церковных источниках можно найти несколько свидетельств о празднованиях наряду с днями воспоминаний евангельских событий и дней памяти мучеников. О количестве святых в Церкви в период до Вселенских Соборов можно судить по сохранившимся календарям, мартирологам и минологиям. Самые древние из них – мартирологи III–IV вв. в основной своей части есть перевод латинских судебных протоколов, так называемых проконсульских актов (Acta Proconsuloria), или некоторая их переработка. Эти акты, по распоряжению императора Константина, хранились во всех крупных городах империи. Кроме фактических актов римских властей от этого времени (I–IV вв.), сохранились и первые попытки со стороны Церкви написания житий того или иного мученика, свидетельствующие о его почитании. Так, например, в актах мученика Игнатия Богоносца, епископа Антиохийского (+107 или 116 гг.), говорится, что составитель описания мученичества Игнатия заметил день и год его смерти, чтобы собираться в этот «день памяти мученика» на агапы, приуроченные к праздничным дням или дням в честь этого святого.

Записи о святых в Древней Церкви довольно кратки, так как в римском суде, проходившем обычно в присутствии «нотариев» – стенографистов, записывались только вопросы судей и ответы обвиняемых. Часто христиане выкупали эти записи. Так, например, в актах мучеников Тараха, Прова и Андроника (пострадали в 304 г.) отмечено, что христиане заплатили за них римским властям 200 динариев.

Эти судебные записи имели вид протокола допроса. Сначала в них обозначалось имя проконсула, в области которого производили суд, затем год, месяц и день, а иногда и время дня суда, и, наконец, уже сам допрос, представляющий собой диалог между судьей, его служителями и обвиняемыми. По окончании допроса проконсул призывал прочитать его вслух, затем судья со своими асессорами выносил решение и читал приговор. Исполнение приговора производилось в отсутствии судьи.

Из этой схемы видно, что полностью в судебных записях описывался только допрос мученика и сообщалось о его свидетельстве и смерти; никаких других подробностей в них не должно было быть. Позднее, с увеличением святых мучеников в Церкви, эти проконсульские акты были помещены в особые сборники-минологи, в которых отмечались страдания каждого мученика в день его памяти по месяцам.

Подобные исторические источники прекрасно иллюстрируют почитания, празднования умершего христианина как святого. К таковым причислялись все пострадавшие за Христа, они без расследования их жизни вносились в списки святых уже в силу их подвига – очищения мученической кровью. Порою Церковь, уже заведомо зная о предстоящем допросе арестованного христианина, направляла к нему на суд как к святому наблюдателя, обязанного записать подвиг свидетельства допрашиваемого. При некоторых епископских кафедрах для этого назначались даже особые лица. Так, Папа Климент назначил на это служение семь диаконов в определенный район города Рима. Эти записи назывались passio (страдание), позднее они были соединены с минологами, и чтения их размещены по дням римского календаря. По их количеству можно определить число святых в Древней Церкви, а также то, какой подвиг святости почитался в Церкви раньше других. Так, в древнейшем западном календаре, принадлежавшем некоему Дионисию Филокалу и известном под именем Бухерианского, отмечены 24 дня памяти мучеников, кроме этого – праздник Рождества Христова и список святых римских пап. К концу IV века, после эпохи гонений, «календарь был полон», т. е. число святых в году увеличилось настолько, что не было ни одного дня, не имеющего памяти своего святого. По преимуществу большинство из них было мучениками. Об этом говорит Астерий, епископ Амасийский: «Вот, всю вселенную наполняет круг подвижников Христовых, нет места, ни времени года без памяти их. Посему, если бы какой-либо любитель мучеников восхотел праздновать все дни страдания их, то для него не было бы ни одного дня в году непраздничного».

Однако такого полного древнего христианского календаря до наших дней не сохранилось. В древнейших, известных ныне календарях западного происхождения, которые получили название martyrologium (мученикословие), – Готфском, Карфагенском и других, памяти распределены не по всем числам года. В самом древнем восточном календаре, составленном в 411–412 гг. в Сирии, больше «памятей» святых, но так же не по всем дням года. Однако надо отметить, что все эти календари составлялись только для отдельных диоцезов, и мученики из одного числа не вносились в другой по причине их отдаленности.

– Одни хотят сегодня канонизировать одного выдающегося деятеля, не желая при этом разбираться в его жизни, другие – другого, патриотам нужен святой воин, военным – генерал и т. д. В нашей истории много замечательных и даже выдающихся личностей, но ведь святость – это совсем другое дело.

– Каждый народ имеет своих героев, которых почитает и на которых равняется, желая подражать их подвигу. Есть и в Церкви свои Герои Духа – это святые. Недавно мы праздновали праздник Всех святых, в земле Русской просиявших. И нет ничего плохого в том, что люди желают видеть примером для подражания своих соотечественников, близких по времени. Важно, чтобы не было тщеславных или каких-то других прагматических причин для прославления того или иного подвижника, потому что это может разделять людей. Такие случаи были во времена апостола Павла (я Кифов, я Павлов), также наблюдались разделения в Церкви, когда одни больше почитали святителя Василия Великого, называя себя Василианами, другие – святителя Григория Богослова, именуя себя Григорианами, третьи – Ионнитами, почитая более святителя Иоанна Златоуста, но эти три святителя явились в XI веке митрополиту Иоанну Евхаитскому и прекратили раздор между своими почитателями, сказав, что они равны пред Богом. По этому поводу был установлен праздник Трем святителям 30 января.

Святые едины в Господе и желают, чтобы мы достигли святости и соединились с Богом – это для них самое высокое почитание, так как в этом заключается, по апостолу Павлу, благая воля Божия: «Воля Божия есть освящение ваше…» (1 Фес. 4:3). Когда мы отпеваем усопших православных христиан, то молимся: «Со святыми упокой душу усопшего раба твоего…» Но это не значит, что все православные усопшие христиане, даже если они занимали высокие церковные, военные или общественные должности, могут служить примером для подражания и почитания как святые. Церковь – это не юридическая организация, где решается все по земным законам. Церковь – это живой организм, который живет Духом Святым. Для того и созданы при Церкви и епархиях комиссии по канонизации, которые по выше указанным критериям определяют, почитать ли того или иного подвижника или нет. Святость сама себя являет, а люди лишь только констатируют этот факт, который больше нужен не святым, так как они уже прославлены у Бога, а нам для молитвенной помощи и как пример для подражания.

Святые – это те люди, которые, очистившись от греха, стяжали Духа Святого, явили Его силу в нашем мире. В качестве святых почитаются те, чье угождение Богу было явлено Церкви как достоверный факт, спасение которых обнаружилось еще теперь, до Страшного суда.

Мы все призваны к святости. И действительно, мы освящаемся в Церкви, Главой и Начатком которой есть Господь Иисус Христос: «Если начаток свят, то и целое, и если корень свят, то и ветви» (Рим. 11:16). На Божественной литургии перед Святым Причастием мы слышим возглас, относящийся к нам: «Святая святым!» Как звезда от звезды отличается, так и на небесном своде святые разнятся степенью святости. Одни люди усвояют эту святость, становясь святыми, другие – нет. Все зависит от свободной воли человека.

Беседовала Наталья Горошкова

Православная церковь поклоняется пяти тысячам святых, и почти половину канонизировали совсем недавно. РПЦ часто упрекают, что конвейер канонизации движется слишком быстро, что нимб и житие получают сомнительные политики вроде царя Николая Второго. Протоиерей Олег Митров, член Синодальной комиссии по канонизации святых, рассказал «Снобу», как церковь выбирает, кто новомученик, кто преподобный, а кто просто хороший человек.

Как рассказывает протоиерей, святость достигается не одним днем, а многими трудами, молитвами, стремлением к исполнению заповедей. В ответ на это Бог посылает человеку свои дары. Апостол Павел перечисляет их: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание. По этим качествам, а особенно по таким сверхъестественным дарам, как любовь к врагам, бесстрастие, подлинное смирение, мы можем судить о действии Бога и Его благодати в человеке.

Несмотря на то что любить и радоваться могут и грешные люди, и просто неверующие, это все временное, а апостол Павел говорит о непреходящей радости: например, человека пытают, а он при этом ощущает радость от связи с Богом. Можно привести в пример новомучеников - святых ХХ века. Сохранились их последние письма и дневники. Люди были в ужасающих условиях, сидели в лагерях в ожидании расстрела, но при этом писали, что никогда не были так счастливы, никогда не переживали так остро Бога. Это ли не свидетельство, что вечное блаженство только в Боге?

Если есть сомнения, что это могла быть просто защитная реакция психики на кошмар, происходящий вокруг, то в православной церкви есть понятие «трезвомыслие». Подвижники очень критически относятся к тому, что они чувствуют. У них выработан навык отличать ложь от правды. Мне кажется, их словам можно верить.

Николай II и Ванга

Что же касается людей, которые нарушили заповедь и стали святыми, например, разбойник, который был распят с Христом, то он вошел в рай через покаяние, исповедание Христа и безропотное терпение предсмертных страданий. Хотя все это вместилось в несколько часов, но в духовном смысле оказалось столь велико, что Господь даровал ему вечное блаженство в Своем Царстве.

Еще один пример — Николай II, который не отдавал приказа на расстрел мирной демонстрации в 1905 году, это советский пропагандистский штамп. Прославление Николая II и его семьи никак не связано с его государственной деятельностью.

«Как бы мы ни относились к царской семье, здесь нет оснований для канонизации или примера для подражания другим христианам. Но царская семья страдала в заключении, безропотно несла свой крест и приняла от рук палачей мученическую смерть», — говорит Олег Митров.

Из-за того что Николай II принял смерть не за Христа, когда канонизировали царскую семью, были споры и внутри церкви, было много противников. Поэтому когда комиссия рассматривала этот вопрос, то предложила осуществить их канонизацию в лике страстотерпцев, а не мучеников. То есть тех, кто претерпел безвинные страдания и смерть.

В случае с царской семьей мы твердо знаем, что у них была нормальная церковная жизнь с исповедями и причащениями. Мы знаем, как царская семья вела себя накануне смерти: члены семьи вели дневники. Они проявляли христианские качества вроде смирения и относились к происходящему как к промыслу Божию, рассказывает Митров.

Святого выбирает Бог. Именно Он посылает людям знак из иного мира - чудо. Святость видна при жизни: святой творит чудеса молитвами, исцеляет людей, предвидит будущее. На основании чудес рождается почитание подвижника народом, к нему начинают обращаться за помощью, иногда при жизни, иногда уже по кончине. Проходит время, и архиерей, в епархии которого подвизался подвижник, поручает составить жизнеописание подвижника, собрать свидетельства о его чудесах и благодатной помощи: что это за человек, как он подвизался, правдивы ли его чудеса, не ложное ли к нему почитание, как например в случае с Вангой.

Несмотря на то что Ванга творила чудеса, они могут быть и от дьявола. В Русской Церкви чаще всего прославляли подвижников на основании посмертных чудес, когда Божественная благодать действовала или через мощи святого, или по молитвенному обращению к нему. А бывали случаи, когда мощи обретали, выставляли в храме, а чудес не происходило, и тогда решение о прославлении откладывали до тех пор, пока Бог утвердительно не выскажется об этом человеке.

Канонизация

Перед тем как причислить кого-то к святым, комиссия работает с архивами, периодикой, воспоминаниями. Канонизация - это исследование. Необходимо представить документы, свидетельствующие о почитании праведника, о чудесах и молитвенной помощи по его заступничеству. В случае с новомучениками особо тщательно изучаются следственные дела, по которым мученик проходил обвиняемым или свидетелем. Собранные материалы за подписью правящего архиерея передаются в Синодальную комиссию по канонизации святых. По итогам дискуссии материалы могут быть либо отклонены, либо отправлены на доработку или представлены священноначалию для принятия окончательного решения о прославлении святого.

От канонизации отказываются довольно часто. Причина либо в несоответствии критериям канонизации, либо в недостаточном уровне подготовленных материалов. «Этот процесс требует времени: иногда несколько лет, иногда несколько столетий», — говорит протоиерей.

HTML-код для вставки на сайт или в блог:

Георгий Йакуб Почитание непрославленных святых: взгляд Антиохийской Церкви Святые в жизни Церкви значат чрезвычайно много. И, конечно же, усилия Церкви направлены на то, чтобы люди становились святыми, – один из афонских старцев даже назвал Церковь «фабрикой святых». Предания о святых передавались из уст в уста в течение многих веков. А в наше время появилась некая мода на непрославленных «святых», истории о которых расходятся по свету и становятся своего рода «хитами сезона» в церковных кругах.

Святые в жизни Церкви значат чрезвычайно много. И, конечно же, усилия Церкви направлены на то, чтобы люди становились святыми, – один из афонских старцев даже назвал Церковь «фабрикой святых». Предания о святых передавались из уст в уста в течение многих веков. А в наше время появилась некая мода на непрославленных «святых», истории о которых расходятся по свету и становятся своего рода «хитами сезона» в церковных кругах.

Что же такое святость? Кто «выбирает» святых? По каким критериям определяется святость человека? И как проходит канонизация святых, устанавливается их почитание в Православной Церкви?

Если на улице спросить случайных прохожих, кто такой святой, то в большинстве случаев мы услышим такой ответ: «Святой – это человек, который не грешит и придерживается заповедей». То есть мы услышим определение, основанное на моральных и психологических нормах. Святость для многих свидетельствуется так: если они видят, что человек твердо придерживался доброй жизни, то значит, он святой.

Но если мы посмотрим на человеческую святость через призму Священного Писания, Предания и жизни Церкви, то ответ будет иным. Святость – это определение, которое, прежде всего, относится к Богу, а не к человеку или освященным предметам. Источник всего – это Божественная святость, а не человеческая. Именно поэтому Богородица является Пресвятой – достигшей вершины святости. Не по причине Ее благочестия и идеальной жизни (хотя в этом мы не сомневаемся!), но потому, что Она соединилась в Своем человечестве с Пресвятым Богом, когда Господь наш Иисус воплотился из Ее чрева, «приняв образ раба» (Флп. 2: 7).

Следовательно, в церковном понимании святость означает не то, что человек при жизни был «святым» в собственном поведении, – она подразумевает его отношения с Богом. И лишь Бог, исключительно по Своей высшей всеблагой воле, освящает, не связывая Свои действия ни с чем, кроме свободного желания освящаемого. Святость тесно связана с Самим Богом, она означает прославление имени Божиего. Не случайно в первых строках молитвы Господней идут слова «да святится имя Твое», в которых мы просим, чтобы святилось имя Божие по всему миру. Это словно ликование херувимов, которое слышал пророк Исаия: «Свят, свят, свят Господь Саваоф, исполнь небо и земля славы Твоея; осанна в вышних» (см.: Ис. 6: 3). Это состояние мира в последние времена.

Именно Бог проявляет Свою святость, когда, как говорит святитель Афанасий Великий, различными путями милостью Своей соединяет одного из членов тела Христова с Пресвятой Троицей, и тот становится «богом» по благодати. Священное Писание и Церковное Предание свидетельствуют об этом. В Ветхом Завете Сам Бог провозгласил святость Иова, сказав: «Нет такого, как он, на земле: человек непорочный, справедливый, богобоязненный и удаляющийся от зла» (Иов 1: 8). В Новом Завете Иисус Христос сказал разбойнику: «Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю» (Лк. 23: 43). Не будем забывать и о том, какую важную роль в проявлении святости человека играют чудеса, которые творят святые благодатью пребывающего в них Духа Святого.

В Антиохийской Православной Церкви с начала XXI века не прекращаются споры по поводу канонизации святых. Есть люди, которым кажется, что этот процесс сильно формализован, им хочется поскорее объявить святым того или иного уважаемого ими подвижника. Рассматривая эту тему, следует поставить три вопроса: о критериях святости в Православной Церкви, канонизации святых и их почитании.

Антиохийская Церковь – живой источник святости. Она подарила Церкви множество святых, первыми из которых были апостолы Петр и Павел, позже в ней просияли преподобный Иоанн Дамаскин и другие великие святые. И в наше время многие ее сыны проявляют, по милости Божией, веру во Христа и святость, заслуживающие внимания и признания.

Критерии святости в Православной Церкви

Практика прославления святых в древней Церкви, «кровью пострадавших во всем мире мучеников ее, как порфирою и виссоном, облеченной», заметно отличается от того, как это принято в наше время. Раньше люди сразу же после мученической кончины одного из членов тела Христова начинали почитать его как мученика, на его могиле возводился храм, посвященный его имени, он именовался святым. Но все это происходило с ведома и согласия епископа, который вносил имя святого в особый церковный список, отмечая также дату его памяти. На протяжении истории не раз случалось такое, что святыми хотели провозгласить некоторых императоров и правителей, но епископы не разрешали этого, так как такое провозглашение не имело должных оснований. Со временем выработались определенные критерии причисления православных христиан к лику святых. Обязательными считаются следующие условия:

– необходимо принадлежать к Православной Церкви и, по святителю Нектарию Иерусалимскому (1660–1669), «обладать твердыми православными взглядами»;

– необходимо вести безукоризненную жизнь, быть святым во всех отношениях и оставаться благочестивым до своей кончины;

– на протяжении всей жизни словом и делом оставаться верным Церкви, свидетельствовать и защищать истинную веру и православные догматы;

– умереть мученической смертью; часто и сама жизнь святых является мученичеством на пути веры во Христа.

Не являются обязательными для канонизации святых такие условия, как:

– чудотворение до и после смерти;

– мироточение от мощей. Это особый дар, которым обладают лишь немногие, как, например, великомученик Димитрий, преподобный Симон – основатель афонского монастыря Симонопетра, преподобная Феодора Фессалоникийская;

– нетление мощей;

– прохождение срока не менее 50 лет от кончины святого и до его канонизации.

В древней Церкви нет примеров последнему условию. Как мы уже говорили, ранние христиане сами провозглашали человека святым. Но есть свидетельства, что уже со времен святого патриарха Фотия стало входить в практику рассмотрение вопроса о прославлении новых святых на Священном Синоде. Позднее, при святом патриархе Филофее Коккине, начиная с XIV века, уже только через Священный Синод происходило причисление к лику святых.

Канонизация святых

Процедура канонизации начинается, несомненно, со смиренной инициативы свидетелей жизни святого. Затем дело переходит к местному архиерею, который собирает и готовит сведения о кандидате. Потом епископ, убедившись, что все соответствует необходимым условиям, доводит дело до Священного Синода, где все тщательно рассматривается и, руководимое Святым Духом, принимается должное решение. Такие дела надлежит совершать абсолютно спокойно и обдуманно, чтобы в слабых душах не возникало смуты.

Церковное почитание святых и службы в их честь могут свершаться только после причисления их к лику святых Священным Синодом. Любое другое, «частное», самочинное провозглашение кого-либо святым считается по церковным канонам недействительным.

Почитание святых

Сегодня Антиохийская Церковь видит признаки святости в жизни некоторых недавно почивших монахов, священников, епископов и даже мирян. Это вполне естественно и не вызывает удивления. Ведь Антиохийская Церковь с древних времен и доныне жила и продолжает жить в святости. Нам остается только молиться Богу, чтобы прославилось имя Его в этих людях.

Однако нет никакой необходимости в том, чтобы как-то форсировать дело с прославлением того или иного подвижника. В наше время, когда изменились нормы жизни общества, Церковь остерегается упрощения процедуры канонизации святых. В Греции, например, для канонизации святого должно пройти более 50 лет с момента кончины его земной жизни. Пока его ближайшие родственники живы, прославление святого является нежелательным, чтобы они не возгордились и не стали тщеславными, чтобы не мелькало в разговорах: «Я брат святого» или «Я сын святого» и т.д. Апостол Павел говорил: «Хвалящийся хвались о Господе» (2 Кор. 10: 17). По этому правилу еще не канонизированы монах Паисий († 1994), отец Иаков (Тсаликис; † 1991) и другие. Интересно отметить, насколько просто происходит их почитание. Люди посещают их могилы, зажигают свечу, обращаются со словами: «Отче, помолись о нас», но не говорят: «Преподобный, заступись за нас перед Богом». Известно, какое множество людей посещают их могилы и как много чудес свершается по их молитвам. И вполне естественно, что публикуются поучения этих старцев и рассказы о них.

Церковь – тело Христово, а Христос – ее Глава. Каждый призван исполнять волю Главы, волю Спасителя нашего. Каждый призван к святости, чтобы сподобиться Царства Небесного, чтобы по примеру святых самому стать святым. Как сердце, глаз, ухо, рука и каждый член тела выполняет волю головы, так и мы, независимо от того, миряне мы или монахи, духовенство или миссионеры, все являемся членами тела Христова, и потому нам необходимо исполнять Его волю и благочиние в Церкви.

И чтобы не нарушать этого благочиния, чтобы не выдавать своей воли за волю Божию, нам не стоит торопиться вешать ярлыки на людей, а лучше дать тем, кто угодил Богу, пребывать в радости со святыми и наслаждаться красотой лика Божия. В нужное время Он Сам объявит Своих возлюбленных святых в Церкви, и они станут нашими заступниками пред Ним.

Христиане исповедуют Церковь Христову Святою

Чтобы дать точное выяснение этого понятия, необходимо знать предварительно, что значит слово "святой".

Слово "святой" - по-еврейски "кодеш", по-гречески "апос", по-латински "санктус" - в первом и прямом смысле должно быть переведено по-русски - отрезанный, выделенный от земли, не людям, но Богу принадлежащий.

• Почему же у нас со словом святой всегда прежде всего соединяется понятие безгрешности?

Это потому, что слово "святой" всегда прежде всего прилагалось к Богу и означало то понятие, что Бог есть Существо, как бы отрезанное от мира, выделенное от него, не имеющее недостатков (конечных свойств) мира, но неизмеримо выше мира, совершеннее. А так как Бог безгрешен, то и слово "святой" стали понимать в смысле - "безгрешный".

• Есть ли доказательства, что слово "святой" не только означает понятие безгрешности, когда прилагается к безгрешному Богу, но означает еще и выделение чего-нибудь из ряда подобных себе предметов?

В св. Писании часто называются "святыми" и предметы неодушевленные: говорится, например, "место святое" (Иис. Н. 5: 15); храм святой (Пс. 5:8); гора святая (Пс. 47:2; 2 Петр 1:18 и множество других мест), вода святая (Чис. 5:17), елей святый (Пс. 88: 21). Понятно всем, что ни место, ни храм, ни гора, ни вода, ни елей, как предметы неодушевленные, грешить не могут. Значит, слово "святой" прилагается к этим предметам в каком-то другом смысле.

Место , называемое святым, именуется так потому, что оно выделено особым явлением здесь Бога человеку (Моисею - Исх. 3:5; Иис. Нав. 5:15) Храм называется святым, потому что он выделен из всех строений особым присутствием Божиим, Живущим в нем Господом (Мф. 23: 21) Гора, по слову Божию, свята, т.е. выделена из всех гор особенными великими событиями. Вода свята, потому что выделена из всех вод освещающей ее благодатной молитвой. Елей свят тем, что выделен он особой молитвой над ним.

В этом же смысле прежде всего и главным образом называется святою и Церковь (Еф. 5: 27), и члены Церкви (1 Кор. 1: 2).

Много есть религиозных обществ, но выделенное из них, истинное праведное общество есть Церковь Христова.

• Как сектанты понимают слово свящ. Писания, что Церковь Христова свята?

Они думают, что святость Церкви Христовой в том заключается, что Церковь состоит из людей безгрешных, а того не видят, что на свете нет ни одного безгрешного человека. Все мы много согрешаем , говорит Апостол Иаков (3:2), и Ап. Иоанн пишет: если говорим, что не имеем греха, обманываем самих себя, и истины нет в нас. (1 Ин 1:8). Да и Спаситель научил молиться каждодневно Отцу Небесному: прости нам грехи наши (Лук. 11:4)

• В чем можно легко обвинить лжемудрствование сектантов и доказать им, что Церковь, хотя и свята, но не из безгрешных людей состоит?

Нужно показать сектантам, что не только новозаветная, но даже ветхозаветная Церковь называется в Писании святою.

Когда Господь выделил для Себя израильский народ, то назвал его народом Божиим (Суд. 20:2) и народом святым. Господь говорил обществу Израильскому так: если будете слушаться гласа Моего и соблюдать завет Мой, то будете Моим уделом из всех народов; то есть, израильтяне выделяются из всех народов, ибо, продолжает Господь, Моя вся земля (Исх. 19:5)

• Как же за эту выделяемость Израиля называет Господь общество Свое?

Вы будете у Меня царством священников и народом святым, - сказал Господь (Исх. 19: 6) Также и в другом случае Бог подтверждает: будете у меня людьми святыми (Исх. 22: 31)

Поэтому-то читаем об израильтянах и во Второзаконии (7:6): ты народ святой у Господа, Бога твоего, и вот почему: тебя избрал Господь Бог твой, чтобы ты был собственным его народом из всех народов, которые на земле. (ср. 14:2; 28: 9)

И увидят народы земли, что имя Господа нарицается на тебе, и убоятся тебя (Втор. 28: 10) Не говорится, что народы будут удивляться безгрешности Израиля, но свидетельствуя, что они будут бояться выделенности и принадлежности израильтян Богу, имя Которого на Израиле, называющемся Божиим народом, святым обществом. В смысле выделенности израильского общества говорит и псалмопевец: Когда вышел Израиль из Египта, дом Иакова из народа иноплеменного, Иуда сделался святынею Его, Израиль владением Его. (Пс. 113: 1,2). Также и пророк Иеремия говорит: Израиль был святынею Господа (Иерем. 2:3), и св. Иоанн Златоуст, объясняя это место, говорит: Свят Израиль Господу, то есть отделен для Господа (Злат. XII, 1147)

• Нельзя ли общество израильтян, называемое всюду в св. Писании святым, считать безгрешным?

Нет, нельзя, потому что, хоть и святы были израильтяне, но грешили они очень много, и всюду Господь укоряет их за грехи. Завет Мой , говорил Господь, они нарушили, хотя Я оставался в союзе с ними (Иер. 31: 32)

Итак, общество ветхозаветное, хотя и было святым обществом, но не было безгрешным, а называлось таким лишь в смысле выделенности его из всех народов для Господа. В этом же смысле выделенности называется святою и Церковь новозаветная, общество Христово .

• Есть ли предсказание в слове Божием о выделении Христова верующего общества, Церкви, из множества других религиозных обществ?

Есть. Пророк Исаия в своем предсказании о Церкви Христовой, называет ее горою дома Господня, говорит: и будет в последние дни, гора дома Господня будет поставлена во главу гор, и возвысится над холмами, и потекут к ней все народы. (Ис. 2: 2, 3)

Так же и в книге "Песнь Песней", где Церковь Христова изображена под видом невесты и жены царской, говорится о высоком выделении Церкви Христовой: есть шестьдесят цариц и восемьдесят наложниц и девиц без числа; но единственная - она, голубица моя, чистая моя; единственная она у матери своей, отличенная у родительницы своей. Увидели ее девицы, и превозносили ее царицы и наложницы, и восхваляли ее. (Песнь Песн. 6: 8-10)

• В чем же Православная Церковь выделяется из всех религиозных обществ?

Первое свойство Церкви Христовой, выделяющее ее из всех религиозных обществ, то, что Глава Церкви - Христос (Еф. 1: 22).

В обыкновенных обществах главенствуют люди, как напр., в Латинской вере главенствует папа римский, в языческих религиях главенствуют жрецы, а в православной Церкви Глава - Христос. Этим наше православное общество и выделяется из других обществ.

Во-вторых, Церковь есть общество, выделяющееся учением, законом Христовым. Об Апостолах, которые составили первоначальную Церковь, Спаситель молился Отцу Небесному: Я передал им слово Твое... Освяти их истиною Твоею: слово Твое есть истина (Ин. 17: 14, 17)

Истина Господня находится в доме Божием, который есть церковь Бога живого, столп и утверждение истины (1 Тим 3: 15) Значит, у нас, в Православной Церкви - научение, закон Христов, истина Отца Небесного, а в других обществах - законы, выдуманные людьми, напр.: в латинстве законы утверждены папой римским, в обществе баптистов законы выдуманы Николаем Шторком и Фомою Мюнцером; у лютеран - законы выдуманы Мартином Лютером; у пашковцев учение составлено Якубом Шпенером и В. Пашковым; у адвентистов - Виллиамом Миллером, [у иеговистов - Чарльзом Расселлом. - Sm.] и т.д. У нас же - закон Христов; этим Церковь Христова и свята, этим она выделяется из других обществ.

Третьим отличием Церкви являетcя то, что она выделяется руководством Св. Духа, помогающего членам Церкви благодатью. Я умолю Отца, говорил Господь, и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами (т.е. с истинно, православно верующими в Него) вовек (Ин. 14: 16) Этот Дух Святый сошел на Церковь Христову в день Пятидесятницы, постоянно руководит Церковью, научая всему и вспоминая все, что говорил Христос (Ин. 14: 26; 15: 26; 16: 13-14).

В других обществах главное руководство идет не от Духа Святого, Которого у них нет, а от мыслей грешных людей: от папы, баптистов, адвентистов и т.п.; в Православной же Церкви, как сказано, руководство исходит от Духа Святого; этим опять Церковь Христова выделяется из всех религиозных обществ.

• Неужели Церковь именуется Святою только в смысле выделенности от прочих обществ, а не в смысле преимуществ в добродетели?

Несомненно, и в том, и в другом смысле, но это преимущество заключается, как видим, не в безгрешности сынов Церкви, а в том, что они, как выделенные Богу, призываются к постепенному достижению безгрешной святости.

• В таком случае, как определить это 4-е отличительное свойство Церкви?

В-четвертых, Церковь выделяется из всех обществ своею высокой целью. Цель Церкви Христовой заключается в том, чтобы усовершенствовать своих членов в познании истины Божией, чтобы укрепить их волю в добродетели, освободить от грехов, страстей и греховных наклонностей, привести их к высшей праведности и непорочности. Все общества имеют свои цели, выдуманные и поставленные им людьми; латинство, лютеранство, баптизм, адвентизм и др. протестантские секты имеют в виду насадить среди людей охристианенную Германо-Романскую культуру, т.е. наилучшее устройство материальной жизни на земле, а Церковь Христова имеет свое научение от Господа, старается чрез воздержание привести людей к небесному совершенству и любви. Этим особенно выделяется она из всех обществ.

• Какие еще назначения имеет Церковь?

Хранить неповрежденное учение Христово и благодатный источник таинств. Третье ее назначение - распространять истинное христианство среди неверующих и еретиков, т.е. ложно верующих во Христа.

• Какое научение в Церкви Христовой относительно цели ее?

Спаситель сказал, что верующие в Него должны постепенно совершенствоваться до уподобления Отцу Небесному: будьте совершенны, говорит Господь, как совершенен Отец ваш Небесный (Мф. 5: 48). Ап. Павел писал верующим: воля Божия есть освящение ваше (1 Фес. 4: 3,4), т.е. то, чтобы вы делались все непорочнее, более и более приближались к безгрешному состоянию.

• Где в свящ. Писании такая обязанность предписана не только отдельным лицам, но, именно, Церкви?

Это со всей ясностью изложено в словах Ап. Павла: Он поставил одних Апостолами, других пророками, иных Евангелистами, иных пастырями и учителями, к совершению святых, на дело служения, для созидания Тела Христова, доколе все придем в единство веры и познание Сына Божия, в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова. (Еф. 4: 11-13)

• Есть ли в Церкви соответствующие условия для того, чтобы достигать членам ее непорочной жизни?

Спаситель, как Глава Церкви, позаботился об этом. Христос, говорит Ап. Павел, возлюбил Церковь и предал Себя за нее, чтобы освятить ее, очистив банею водною, посредством слова, чтобы представить ее Себе славною Церковью, не имеющею пятна или порока, или чего-либо подобного, но дабы она была свята и непорочна (Еф. 5: 25-27).

Значит, Господь сделал все, чтобы члены Церкви достигали непорочности.

• Как же достигается непорочность христианами?

Люди грешные, с испорченной греховной природой, для своего совершенствования и спасения вступают в Церковь и здесь, получивши прощение грехов, укрепляются в вере, переходя от веры в веру, от силы в силу, как по ступеням праведности.

• Как понимать слова Апостола, что Господь говорил (Еф.5:27) о Церкви: "дабы она была свята и непорочна "?

Это не значит, что все уже сейчас безгрешны, но то, что в Церкви есть все, дабы верующие достигали непорочности, т.е. здесь указывается не теперешнее, а будущее совершенство верующих .

• Какое у нас есть основание для признания того, что в Церкви могут находиться согрешающие члены?

Прежде всего таково научение Спасителя. Господь научал так об обществе Своих верующих притчами. Притчею о плевелах Господь показал, что в Церкви среди доброго семени Божия диавол будет сеять плевелы, т.е. злое научение, будет подстрекать ко злу, но все согрешающие по диавольскому научению не будут извержены из Церкви, доколе Господь не придет вторым пришествием. Тогда пошлет Сын Человеческий Ангелов Своих, и соберут из Царства Его все соблазны и делающих беззаконие и ввергнут их в печь огненную; там будет плачь и скрежет зубов (Мф. 13: 41, 42)

То же подтверждается и притчею о неводе, под которым разумел Спаситель Церковь. Как невод, когда закинут его, тянет всякую рыбу, какая попадется, а разбирают все уже на берегу, так и Церковь держит в себе до времени всяких членов: и добрых и порочных; при кончине века, изыдут Ангелы и отделят злых от среды праведных и ввергнут их в печь огненную: там будет плачь и скрежет зубов. (Мф. 13: 47-50)

И притчею о десяти девах, вышедших навстречу Жениху, Господь указывает, что в Церкви могут быть и добрые, и злые, и даже показывается, что все не безгрешны, потому что все девы, и добрые и нерадивые, одинаково не бодрствовали, но все заснули, хотя всем должно было бодрствовать. (чит. Мф. 25: 1-13)

И притчею о блудном и добром сынах у отца показал Спаситель, что у Бога нет совершенных людей, так как и блудный согрешил, и добрый не остался до конца праведным, но впал в зависть (чит. Лук 15: 11-32). Но особенно ясно Господь раскрыл эту истину в притче о званных на вечерю, где сказано: рабы те, вышедши на дороги, собрали всех, кого только нашли, и злых и добрых; и брачный пир наполнился возлежащими (Мф. 22: 10)

Следовательно, в Церкви могут быть более совершенные и менее совершенные. В таком же смысле, и Апостол говорит: в большом доме есть сосуды не только золотые и серебряные, но и деревянные и глиняные ; и одни в почетном, а другие в низком употреблении. Итак, кто будет чист от сего, тот будет сосудом в чести, освященным и благопотребным Владыке, годным на всякое доброе дело . (2 Тим. 2: 20,21)

• Было ли так, что в Церкви Христовой были грешные члены с самого начала бытия Церкви на земле?

Все в Церкви было всегда согласно с научением Спасителя: всегда в обществе верующих были согрешающие члены. И св. Апостолы во всех своих посланиях верующим говорят о греховности их. Ап. Иаков указывает на предрассудки, человекоугодничество, невоздержанность языка, распри и вражды, а цель самого послания Ап. Иакова есть взаимное исправление верующих (Иак. 5: 19,20) Таковы же послания Ап. Петра и все послания Ап. Павла. В кратком описании жизни Церкви Христовой в книге Деяний Апостольских такое же положение: тут и Анания с Сопфирой согрешили, тут и христиане-иудеи и христиане- Еллинисты спорили и бедных вдовиц обижали (Деян. 6: 1,2), и Апостолы были в несогласии (Деян. 15: 36-41). Точно так же и в Откровении Ев. Иоанна все Церкви описаны с падениями и греховными недостатками (2 и 3 глава).

• Итак, как же совместить веру в безгрешность Церкви с допущением греховности ее членов?

Церковь свята, т.е. выделена из всех религиозных обществ особенными милостями Божьими; однако, члены Церкви не безгрешны, а лишь идут верным путем непорочности и имеют все действенные средства достигнуть совершенства.

• Неужели же сектанты думают, что они безгрешны?

Сектанты баптисты, адвентисты, и особенно пашковцы (евангелики) всегда почти бесстыже заявляют, что они безгрешны и непорочны; когда же им укажешь на явные их грехи, они и тут не каются, а говорят, что у них нет грехов, хотя они и согрешают иногда. Это все равно, как если бы кто - пьяница сказал, что он не пьет, а выпивает. Так, действительно, и говорят некоторые из сектантов - пьяниц.

• Какое же доказательство своей мнимой безгрешности приводят сектанты?

Они ссылаются на слова Ап. Иоанна Богослова: всякий, рожденный от Бога, не делает греха, потому что семя Его пребывает в нем; и он не может грешить, потому что рожден от Бога. (1 Иоан. 3:9)

• Свидетельствуют ли эти слова о безгрешности сектантов?

Нисколько. Здесь, во-первых, говорится о рождении от Бога, а сектанты рождены от диавола, потому что ни Христос Бог, ни Апостолы Его не создавали сект, а создал их диавол, во-вторых, сказанными словами Ап. Иоанн говорит только о том, насколько не к лицу христианам греховность, - что они не должны допускать греха. Однако, Ап. Иоанн не отрицает, что христиане на деле грешат. Он говорит: если говорим, что не имеем греха, - обманываем самих себя, и истины нет в нас (1 Иоанн. 1:8) А если и пишет о безгрешности рожденных от Бога, то сам Апостол объясняет, для чего так пишет: Дети мои! сие пишу вам, чтобы вы не согрешали (1 Ин. 2: 1)

• Что же говорят в свое оправдание сектанты, когда сделаешь им такое объяснение?

Они начинают задавать православным вопросы, которыми хотят доказать свою праведность.

Они спрашивают православных: "где ваша душа будет, если вы сейчас помрете"? Если же православный затрудняется ответить, то сектанты обыкновенно говорят: "а мы знаем, что будем с Господом в рая, потому что мы уже спасены", как сказал Апостол: "благодатью вы спасены чрез веру , и сие не от вас, Божий дар: не от дел, чтобы никто не хвалился" (Еф. 2: 8, 9)

• Как нужно отвечать на вопросы и рассуждения сектантов?

На вопрос: где наша душа после смерти будет, - нужно отвечать словами Апостола: знаем, что, когда земной наш дом, эта хижина, разрушится, мы имеем от Бога жилище на небесах, дом нерукотворенный, вечный. Оттого мы и воздыхаем, желая облечься в небесное наше жилище; только бы нам и одетым не оказаться нагими. (2 Кор 5:1-3) Оттого мы благодушествуем и желаем лучше выйти из тела и водвориться у Господа (2 Кор. 5:8)

На суждение же сектантов, что они уже спасены и сейчас в рай войдут, нужно ответить словами Апостола, что мы спасены в надежде (Рим. 8: 24). В рай еще нужно подождать собираться, потому что еще Страшный Суд будет, не только для грешных, но и для праведных христиан: время, говорит Ап. Петр, начаться суду с дома Божия; если же прежде с нас начнется, то какой конец непокоряющимся Евангелию Божию? и если праведник едва спасается, то нечестивый и грешный, где явится (1 Петр. 4: 17,18)? Необходимо поэтому прежде позаботиться об освобождении себя от страстей, похотей, дурных навыков и научиться жить благочестиво.

• Чем же стараются обосновать сектанты лжеучение о своей безгрешности?

Они неправильно сопоставляют изречения Св. Ап. Иоанна: всякий рожденный от Бога, не делает греха (1 Ин. 3: 9) - другое: всякий верующий, что Иисус есть Христос, от Бога рожден (5:1), и выводят отсюда, что верующие не грешат.

• В чем же неправильность этого вывода?

В том, что здесь должно разуметь совершенную веру и совершенное рождение от Бога, до которого христиане доходят путем продолжительного подвига, и то немногие.

• Откуда видно, что здесь разумеется не всякий уверовавший?

Не всякий уверовавший может творить чудеса, а очень немногие, усовершившиеся в вере, как сказано: если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: "перейди отсюда туда", и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас. (Мф 17:20) Или еще: Истинно, истинно говорю вам: верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит, и больше сих сотворит, потому что Я к Отцу Моему иду. (Иоан 14:12)

Итак, если сектанты называют себя верующими и рожденными от Бога в совершенном смысле, то пусть оправдают на себе эти слова Спасителя.

• Итак, есть разные степени веры и рождения от Бога?

Несомненно, так. Это видно из слов Ап. Павла: в нем открывается правда Божия от веры в веру (Рим 1: 17). Апостол Иаков говорит об Аврааме: вера содействовала делам его, и делами вера достигла совершенства (Иак. 2:22)

Центральная тема экклесиологии связана с четырьмя "признаками" Церкви - то есть четырьмя определяющими характеристиками христианской Церкви, зафиксированными в христианских символах веры. Эти символы утверждают веру в "единую, святую, соборную и апостольскую Церковь". Четыре определения, включенные в эту фразу - "единая", "святая", "соборная" и "апостольская" - стали известны как "признаки" Церкви и, начиная с четвертого века, играли важную роль в экклесиологических дискуссиях. Ниже мы попытаемся вкратце рассмотреть каждый из них.

"Единая"

Единство Церкви имело центральное значение для христианской мысли по вопросу о признаках Церкви. Всемирный совет церквей - одна из важнейших современных организаций в сфере христианского единства - определяет себя как "братство церквей, исповедующих Господа нашего Иисуса Христа Богом и Спасителем". Однако, именно это определение допускает существование множества церквей - англиканской, баптистской, методистской, православной, пресвитерианской, римскокатолической и так далее. Как же можно говорить о "единой Церкви", когда существует такое множество церквей? Или о "единстве Церкви", когда она столь четко разъединена на организационном уровне?

Можно указать на два эпизода в церковной истории как имеющих особое значение в связи с этим вопросом. Первый относится к Северной Африке третьего века, когда разделение в Церкви стало потенциально разрушительной чертой. В ходе гонений при императоре Деции (250-251 гг.) множество христиан оставили веру перед лицом притеснений. Сразу возникли разделения относительно того, как относиться к таким людям: означало ли это падение конец их веры, или они могли быть восстановлены в Церкви через покаяние? Мнения резко разделились и возникли серьезные разногласия и напряженность. (Рассмотренный выше донатистский спор можно считать развитием этой нерешенной проблемы в ответ на позднейшие Диоклетиановы гонения.)

В своей работе "О единстве кафолической Церкви " (251 г.), написанной в ответ на кризис, возникший в результате гонений Деция, Киприан Карфагенский настаивал на абсолютном единстве Церкви, сравнивая ее с "цельной ризой Христовой", которую нельзя разделить, ибо она соткана сверху донизу. Нарушение этого единства приведет в разрушению ее сущности.

"Каждый, кто отделяется от Церкви, примыкает к прелюбодейке и отделяется от обетовании Церкви. Отошедший от Церкви Христовой не может получить награды Христовы. Нельзя иметь Бога Отцом, не имея Церковь матерью. Если бы кому-то из находящихся за бортом Ноева ковчега удалось спастись, то можно было бы считать, что существует спасение вне Церкви".

Существует всего одна Церковь и спасение за ее оградой невозможно. Extra ecclesiam nulla salus - "вне Церкви нет спасения". Впоследствии Киприан Карфагенский принял мученическую смерть, что придало его идеям о единстве особый статус в регионе, а также заставило Августина делать на них значительный акцент в своих произведениях.

Реформация шестнадцатого века также стала свидетелем споров об этом вопросе. Как, раздавался вопрос, могли реформаторы оправдать создание раскольных церквей, которые вели к нарушению церковного единства? (Следует помнить, что Реформация проходила в западноевропейской обстановке, в которой единственной значительной церковной группой была ранее более или менее неделимая римско-католическая церковь). Как отмечалось выше, деятели Реформации отвечали утверждением, что средневековая церковь была до такой степени испорчена, что ее нельзя было считать Церковью в строгом смысле слова. Таким образом, была подготовлена почва для взрывного увеличения числа вероисповеданий.

После того, как был установлен принцип отделения от материнской церкви по доктринальным причинам, мало что можно было сделать, чтобы пресечь этот процесс. Так, в шестнадцатом веке англиканская церковь откололась от средневековой католической церкви; в восемнадцатом веке от англиканской церкви откололось методистское течение; в девятнадцатом веке методизм в вопросе о предопределении разделился на уэслианскую и кальвинистскую церкви. Начиная с шестнадцатого века стало ясно, что идею о "единой Церкви" нельзя более понимать социологически и организационно.

Столкнувшись с явным противоречием между теоретической верой в "единую Церковь" и суровой реальностью множественности церквей, некоторые христианские авторы стали разрабатывать подходы, позволяющие воспринимать последние в рамках первой. Можно указать на четыре подхода, каждый из которых имел сильные и слабые стороны.

1. Империалистский подход, объявляющий, что существует всего одна реальная церковь, которая заслуживает звания истинной Церкви, а все остальные церкви ложны или в лучшем случае отдалены приближениями к ней. Эта позиция была характерна для римского католичества до II Ватиканского собора (1962-1965), который сделал важный шаг признания других церквей братьями и сестрами во Христе.

2. Платонический подход, проводящий основополагающее разграничение между реальной церковью (являющейся видимой исторической реальностью) и идеальной Церковью. Этот подход встретил относительно мало поддержки в христианском богословии основного течения, хотя некоторые исследователи утверждают, что эту идею можно усмотреть в том, как Реформация делала разграничение между "видимой" и"невидимой" Церквами. Однако, как мы отмечали выше, это разграничение лучше истолковывать в эсхатологическом свете.

3. Эсхатологический подход, считающий, что нынешнее разделенное состояние Церкви будет в последний день отменено. Нынешняя ситуация является временной и будет исправлена во время эсхатологического исполнения. Такое понимание стоит за разграничением между"видимой" и "невидимой" Церковью, которое проводил Кальвин.

4. Биологической подход, сравнивающий историческую эволюцию Церкви с ветвями дерева. Этот образ, разработанный немецким пиетистским автором восемнадцатого века Николаусом фон Цинцендорфом и с энтузиазмом принятый англиканскими авторами в следующем веке, позволяет усмотреть органическое единство различных реальных церквей -например, римско-католической, англиканской, православных церквей -несмотря на их различия.

Однако, в последние годы многие богословы, интересующиеся экуменизмом (от гр. "оеситепе" - весь мир; в настоящее время обычно понимается как "движение, занимающееся содействием церковному единству"), утверждают, что необходимо возродить истинный принцип "единства Церкви" после многих веков искажений. Максима "ubi Christus , ibi ecclesia " ("где есть Христос, там есть Церковь"), принадлежащая Игнатию Антиохийскому указывала на то, что единство Церкви основано на Христе, а не каком-либо культурном или историческом факторе. На протяжении всего Нового Завета, утверждали они, разнообразие местных церквей не считалось ущемлением единства Церкви.

Церковь уже обладает единством, вытекающим из ее общего божественного призвания, которое выражается в различных сообществах, культурах и обстановках. "Единство" не следует понимать социологически или организационно, но богословски. Ганс Кюнг подчеркивает этот вопрос в своем магистрском исследовании "Церковь ":

"Единство Церкви является духовной сущностью... Один и Тот же Бог собирает рассеянных со всех мест и времен и делает их единым народом Божьим. Один и Тот же Христос Своим словом и Духом соединяет всех вместе одними и теми же братскими узами Тела Христова... Церковь едина, и поэтому должна быть единой".

Г. Кюнг подчеркивает, что единство Церкви основано на спасительных трудах Бога во Христе. Это ни в коей мере не противоречит тому, что Церковь приспосабливается к местным культурным условиям, что приводит к образованию местных церквей. По словам Г. Кюнга:

"Единство Церкви предполагает множественность церквей; различным Церквам не нужно отвергать свои истоки или свое конкретное положение; их язык, их история, их обычаи и традиции, их образ жизни и мысли, их личностная структура могут фундаментально отличаться, и никто не имеет права лишать их этого. Одно и то же не подходит для всех, всегда и везде".

Проиллюстрировать это можно на примере англиканства, семейства церквей, исторические истоки которого лежат в английской Реформации. Тридцать девять догматов (1571 г.), которые в то время излагали характерные черты этого движения, являются не чем иным, как утверждением основных положений католической веры, признавая в то же время значительную степень свободы в связи с потенциальными областями раздора (что явствует из завуалированного рассмотрения крайне спорного вопроса о предопределении в догмате XVII). Если англиканство " и обладает "существенными чертами", то эти "существенные черты" те же, что у всей Церкви Божьей, частью которой является англиканство. Можно утверждать, что отличительные черты англиканства заключаются в применении им Евангелия к конкретной исторической ситуации - Англии, а впоследствии и британских колониях. Американский англиканский богослов Льюис Вейль говорит об этом следующим образом:

"Евангелие в англиканстве, таким образом, выступает в качестве одной гранью обширной мозаики. По существу своему оно соответствует Евангелию, которое провозглашают и которому верят во всем мире. Однако, оно также характеризуется своими особенностями как восприятие спасительных дел Божьих в конкретной культуре и формируется взглядами и ограничениями людей, которые сами стремились претворить в жизнь Евангелие в конкретной ситуации".

Это представляет собой утверждение основополагающего единства христианской Церкви, признавая в то же время необходимость приспособления к местным обстоятельствам.

Стремительный рост евангелического движения в современной Церкви имеет большое значение в связи с доктриной Церкви. Оно становится всемирным трансденоминационным движением, которое способно сосуществовать во всех основных вероисповеданиях Западной церкви, включая и римско-католическую церковь. Движение не привязано неразрывно к какому-либо конкретному вероисповеданию. Евангелическая приверженность корпоративной концепции христианской жизни не влечет за собой конкретного определения богословия Церкви (см. раздел "Евангелизм" в главе 4). Именно потому, что оно не имеет определяющей или ограничивающей экклесиологии, оно может приспособиться практически к любой форме церковного устройства.

Хорошим примером этому может послужить история движения. В настоящее время известно, что евангелические настроения были глубоко укоренены в итальянской церкви в 1520-1530-е гг., когда видные итальянские церковные руководители (включая нескольких кардиналов) регулярно собирались в целом ряде городов для изучения Священного Писания и произведений протестантских реформаторов. Не наблюдалось каких-либо трений между евангелической духовностью и католической экклесиологией; лишь в 1540-е годы, когда обстановка радикально политизировалась из-за вмешательства имперской политики в богословские споры, евангелическое движение стало считаться дестабилизирующим влиянием в итальянской церкви.

В настоящее время известно, что аналогичные тенденции происходят в римско-католической церкви в Соединенных Штатах, когда все большее число членов находят, что евангеликализм отвечает их духовным нуждам, однако, они не считают (и не обязаны считать), что их участие в евангелической духовности влечет за собой отказ от их приверженности католическим церковным структурам. Единство Церкви здесь основывается не на какой-либо конкретной экклесиастической организационной системе, а на общей приверженности Евангелию - Благой вести Иисуса Христа.

"Святая"

Ранее мы уже отмечали, что идея о единстве Церкви казалась фатально дискредитированной разросшимся числом деноминаций. Теоретическому единству Церкви противоречила реальность, в которой Церковь выглядела разделенной и расчлененной. Это же противоречие между теорией и опытом возникает и в случае с утверждением о "святости" Церкви, когда как прошлая история, так и нынешний опыт этой организации указывают на греховность как Церкви, так и членов.

Как можно примирить теоретическую святость Церкви и греховность христианских верующих? Наиболее значительную попытку привести опыт в соответствие с теорией можно усмотреть в таких сектантских движениях, как донатизм и анабаптизм. Оба эти движения придавали большое значение внешней святости членов Церкви, отлучая тех, кого считали не соответствующим установленным стандартам святости. Этот строгий подход противоречил значительной части Нового Завета, где утверждались "погрешимость" и "прощаемость" - если можно употребить такой неологизм - верующих. Другие утверждали, что можно провести разграничение между святостью Церкви и греховностью ее членов. Такое утверждение ставит сложный богословский вопрос о том, может ли Церковь существовать без членов и подразумевает невоплощенную Церковь, не имеющую какой-либо реальной связи с людьми.

Другой подход основывается на эсхатологической перспективе. Церковь в настоящее время столь же грешна как и ее члены; тем не менее, в последний день она будет очищена. "Каждый раз, когда я говорил о том, что Церковь не имеет пятна или складки, я не имел в виду, что она уже является таковой, но что она должна подготовить себя быть такой во времена, когда она также предстанет в славе" (Августин). "Церковь будет... без пятна и складки... лишь в нашем вечном доме, но не на пути к нему. Как напоминает нам 1 Ин.1:8, говорить, что мы не имеем греха, значит, обманывать себя" (Фома Аквинский).

Вероятно, чтобы понять эту проблему, наиболее полезно будет более подробно исследовать термин "святая". В современном нашем языке этот термин имеет ассоциации с "нравственностью", "безгрешностью" и "чистотой", что часто имеет мало общего с поведением падших людей. Древнееврейский термин "kadad ", лежащий в основе новозаветной концепции святости, имел, однако, значение "выделенное™" или "отделенности". Присутствует сильный оттенок "посвящения": быть святым означает быть выделенным и посвященным служению Божьему. Основополагающим элементом ветхозаветной идеи о святости является "кто-то или что-то, что Бог выделил". Новый Завет практически полностью сводит эту идею к личной святости. Он отвергает возможность "святых мест" или "святых вещей". Люди могут быть "святыми" лишь в том, что они посвящены Богу, и выделены из мира своим божественным призванием. Целый ряд богословов высказывал мнение о соотношении между идеями о "Церкви" (обозначающее ее греческое слово может иметь значение "те, кто призваны") и "святых" (то есть людях, которые были выделены из мира, благодаря своему божественному призванию).

"Святость Церкви" таким образом подразумевает святость Того, Кто призвал эту Церковь и ее членов. Церковь была отделена от мира, чтобы свидетельствовать о благодати и спасении Божьем. В этом смысле существует явная связь между тем, что Церковь представляется "святой" и тем, что она является "апостольской". В своих коннотациях термин "святая" является богословским, а не нравственным, утверждая призвание Церкви и ее членов и надежду, что когда-то Церковь разделит жизнь и славу Бога.

"Вселенская" (Кафолическая)

Термин "кафолическая" (англ, catholic ), особенно в нерелигиозных кругах, часто путают с "римско-католическая" (англ Roman Catholic ) Хотя такая путаница является понятной, следует сохранять должное разграничение между этими двумя терминами. "Кафоличны" не только римокатолики, точно так как не только православные (англ. Orthodox ) авторы ортодоксальны в своем богословии. Действительно, многие протестантские церкви, недовольные использованием термина "кафолическая" в своих символах веры, заменили его термином "соборная", утверждая, что таким образом вера в "единую, святую, соборную и апостольскую Церковь" становится более понятной.

Термин "кафолическая" происходит от греческой фразы "kath holou " ("относящееся к целому"). Впоследствии из этих греческих слов произошло латинское слово "cathohcus ", которое приобрело значение "универсальная или вселенская". Это значение слова сохраняется в английской фразе "catholic tastes ", означающей "широко распространенные вкусы", а не "римско-католические вкусы". В более старых версиях английской Библии некоторые новозаветные послания (например, Послания Иакова и Иоанна) называются "кафолическими" (англ catholic epistles , ср. рус соборные послания), поскольку они адресованы всем христианам (в отличие от Посланий Павла, которые адресованы конкретным церквам, например Коринфской или Римской).

Термин "кафолическая" нигде в Новом Завете не используется в отношении Церкви в целом. Павел употребляет в отношении местных церквей или общин термин "ekklesia ", который, однако, понимается как нечто, выходящее за рамки местной общины верующих. Хотя отдельная церковь не представляет Церковь во всей ее полноте, она тем не менее участвует в этой полноте. Именно это понятие о полноте впоследствии воплотилось в термине "кафолическая". Этот термин был введен в последующие века в попытке свести воедино основополагающие новозаветные взгляды и обозначить их одним словом. Первое известное использование фразы "кафолическая Церковь" встречается в произведениях Игнатия Антиохийского, который принял мученическую смерть в Риме около 110 года: "Где есть Иисус Христос, там есть кафолическая Церковь". В других произведениях второго века этот термин используется для обозначения существования наряду с местными общинами и вселенской Церкви.

После обращения Константина значение этого термина фундаментально изменилось. К концу четвертого века термин "ecclesia catholica " ("кафолическая Церковь) стал означать "имперская Церковь", то есть, единственная законная религия Римской империи. Все другие формы веры, включая христианские верования, которые отличались от основного течения, были объявлены незаконными.

Дальнейшее расширение Церкви в этот период привело и к развитию значения термина "кафолическая". К началу пятого века христианство прочно укоренилось во всем средиземноморском мире. В ответ на это, термин же "кафолическая" стал пониматься все больше как "охватывающая весь мир".

В период своего раннего развития термин "кафолическая" применительно к Церкви прошел через три стадии изменений значения:

1. Всеобщая и всеобъемлющая Церковь, охватывающая собой и лежащая в основе поместных церквей. В этом значении термин является описательным и неполемическим, указывающим на тот факт, что каждая поместная церковь представляет вселенскую Церковь Существует очевидная связь между понятиями "единства" и "кафоличности".

2. Церковь, являющаяся в своем богословии ортодоксальной. Этот термин теперь приобретает сильный предписательный и полемический оттенок. "Кафоличность" теперь противопоставляется "схизме" и"ереси", которые ставят человека вне доктринально ортодоксальной христианской Церкви.

3. Церковь, которая простирается на весь мир. В первый период развития Церкви такое понимание термина было бы немыслимо из-за локализованного характера христианства. Однако, миссионерский характер христианства (связанный, как будет видно ниже, с идей"апостольства") привел к распространению Церкви во всем цивилизованном мире Средиземноморья. Термин приобрел географический оттенок, который первоначально отсутствовал.

Как было отмечено выше, фундаментальное переосмысление понятия о "кафоличности" произошло в период Реформации. Многим казалось, что одновременно с расчленением западноевропейской церкви в шестнадцатом веке были уничтожены единство и кафоличность Церкви. Протестантские авторы утверждали, что сущность кафоличности заключалась не в церковных учреждениях, а в вопросах доктрин. В пятом веке Винсент из Лерена определил кафоличность как "то, чему верят везде, во все времена и все народы". Сторонники Реформации утверждали, что они сохранили кафоличность, несмотря на выход из средневековой церкви, поскольку они сохранили центральные и всеобще признанные элементы христианской доктрины. Историческое и организационное преемство рассматривалось как вторичное в сравнении с доктринальной верностью. По этой причине протестантские церкви основного течения настаивали на том, что они являлись одновременно кафолическими и реформированными, то есть, они сохраняли преемство с апостольской Церковью на уровне учения, убрав сомнительные небиблейские верования и обряды.

Понятие о "кафоличности", которое привлекло к себе интерес в последние годы, особенно в свете экуменических дискуссий, последовавших за II Ватиканским собором, является старейшим значением этого термина - а именно, понятием о всеобщности. Местные церкви и конкретные вероисповедания следует рассматривать как проявления или воплощения единой всеобщей Церкви. По словам Ганса Кюнга:

"Кафоличность Церкви, таким образом, состоит в понятии о целостности, основанном на самосознании и вытекающем из всеобщности. Отсюда следует, что единство и кафоличность идут рука об руку; если Церковь едина, она должна быть всеобщей; если она всеобщая, то она должна быть единой. Единство и кафоличность выступают в качестве двух взаимосвязанных аспектов одной и той же Церкви".

"Апостольская"

Термин "апостольская", как и "кафолическая", не используется в отношении Церкви в Новом Завете. В отличие от термина "кафолическая", его использование ограничивается лишь христианской средой и поэтому не происходит того смешения со светскими идеями, которое наблюдается в отношении других признаков Церкви. Основополагающее значение этого термина - "восходящая к апостолам" или "имеющая прямую связь с апостолами". Это напоминание о том, что Церковь основана на апостольском свидетельства.

Термин "апостол" требует пояснений. Его использование в Новом Завете указывает на два взаимосвязанных значения:

1. Человек, посланный Христом и наделенный поручением проповедовать Благую весть о Царстве;

2. Человек, являющийся свидетелем воскресшего Христа, и тот, кому Христос явил Себя воскресшим.

Объявляя Церковь "апостольской", символы веры подчеркивают исторические корни Евангелия и связь Церкви и Христа через апостолов, которых Он назначил, и указывают на продолжающиеся благовестническую и миссионерскую задачи Церкви.

Рассмотрев некоторые аспекты христианского понимания церкви, обратимся к обсуждению родственной области богословия - таинств.

Вопросы к тринадцатой главе

1. Сделайте краткий обзор вопросов, вокруг которых проходил донатистский спор.

4. "Как можно говорить о единой Церкви, когда существуют тысячи христианских вероисповеданий?" Приведите и оцените возможные ответы на этот вопрос.

5. "Как может Церковь быть святой, когда она полна грешников? "Что можно ответить на этот вопрос?

Обратим теперь наше внимание на ряд вопросов, связанных с таинствами. Как и доктрина о Церкви, эти вопросы имеют большое значение для всех, кто изучает богословие с целью вступления в пастырское служение. Однако, они представляют интерес и для тех, кто изучает богословие по более академическим причинам.

Как станет ясно ниже, определение термину "таинство" дать довольно трудно, учитывая споры, разгоревшиеся в христианских церквах о природе и числе таинств. В целом, таинством можно считать внешний обряд или знак, которые каким-то образом передают верующим благодать. Наиболее длительные споры о свойствах и функциях таинств разгорелись в шестнадцатом веке. По этой причине наше рассмотрение богословия таинств будет включать многочисленные ссылки на дебаты этой эпохи. Однако, донатистский спор (см. раздел "Донатистский спор" в предыдущей главе) также привел к обсуждению некоторых вопросов, связанных с данной темой. Наиболее удобным способом рассмотрения интересующего нас материала представляется изучение вопросов, поднятых в ходе донатистского спора и Реформации.

Основные споры в христианской истории, связанные с таинствами, касались следующих вопросов:

1. Что такое таинство?

2. Сколько существует таинств?

3. Каково правильное название таинства, которое различные христиане называют по-разному: "месса", "святое причастие", "евхаристия", "вечеря Господня", "преломление хлеба"?

4. В каком смысле Христос присутствует в евхаристии?

На третий вопрос дать ответ невозможно! В настоящей работе иcпользуется термин "евхаристия" в качестве удобного компромисса, который, кроме того, обладает формой прилагательного ("евхаристический"). Читатели, которые считают этот термин неприемлемым, могут заменить его любыми альтернативными терминами, которые они сочтут нужными. Настоящая работа не ставит себе целью предписывать этот термин в качестве правильного или нормативного. Можно отметить, что на практике термин "месса" имеет римско-католические коннотации, а термин "вечеря Господня" - протестантские.